Это, конечно, мило, но я ожидала от Брэдбэрри большего. Это не его жанр, по-моему.
П.С. И все равно какой-то неприятный осадок от рассказа. То ли потому что котенка пытались поделить, то ли потому что вспоминали уже мертвых. %) А твоя кошка - прелесть!!
Со мной в палате лежала девочка. Нет, совсем не буйная, безобидная. Мне нравилось на неё смотреть. Мне вообще всегда нравится наблюдать, я представляю, будто я прозрачная, меня нет - и гляжу во все глаза. Так вот, девочка... Она добрая была, но никого не замечала. Лицо у неё совсем детское, хотя она уже достигла совершеннолетия - мы знали, что её привезли сюда, когда она училась в институте. Она всегда какие-то подарки, гостинцы по полу раскладывала. Мы подбирали, но она нас не видела. Она только с одним общалась - тем, что всё время улыбался и говорил, что ему солнышко на плечи садится. Он со всеми пытался делиться этим солнышком, и вот она грелась о него, видимо. Но редко, редко. Обычно девочку можно было застать в палате или коридоре. Она ходила кругами, присаживалась на корточки и повторяла: "Кысаньки, кысаньки!", протягивая руки. Тот, с солнышком, рассказывал нам, что у неё целый выводок невидимых кошек с котятами, она их кормит, а без неё они погибнут. У девочки была очень счастливая улыбка, когда она водила рукой в воздухе, гладя кого-то. Кысаньки, кысеньки. Она не очень долго с нами была. Полгода или год. Потом её увезли - она вылечилась. Перед отъездом она вошла в последний раз в палату и ни на кого не глядя, стала говорить что-то вроде: "Я уезжаю. Я всех вас помню. Всё будет хорошо." А затем внезапно придвинулась ко мне и взяла меня за руку: "Ты поймёшь, я знаю. Они ведь умрут без меня. Я уезжаю, а они тут. Кысеньки..." Её позвали и она ушла насовсем. Я не знаю, почему она выбрала в поверенные именно меня. Я тоже скоро выйду отсюда, наверное. Я чувствую. Мне говорили родные, а я им верю. Я ведь тихая, ничего плохого не делаю, веду себя как все обычные люди, нарушаю разве только тайком, когда никто не видит. Но прежде чем уехать, мне нужно выбрать. Того, кто позаботится о вновь оставляемых. И я наблюдаю, присматриваюсь к другим. А пока в темноте с трудом опускаюсь на пол на колени и глажу, глажу невидимые пушистые спины.
Айна истории плетёт складно, Айна словами города берёт, Айна душами человеческими в го играет. А у меня когтищи, у меня усищи, у меня глаза с плошки, из них горящее масло капает. -Кис-кис, - бормочет Айна рассеянно, - кис-кис. Я у Айны сердце выгрызу, будет знать, как бедных деток за собой заманивать, тоже мне, нашёлся флейтист, здесь вам не Гаммельн, мы вам не крысы. -Славная кыса, хорошая кыса... Айна красива до одурения, она на букет полевых цветов похожа, куда белена затесалась - до безумия доводит, чарует, влюбляет. Но мне-то что, я не то, чтобы кошка, у меня зубы с чайную ложку, Айна голосом милым красавиц к ногам повергает, а того не знает, что я в глаза целюсь, первым делом в глаза, хорошая моя Айна, люблю тебя, славная.
а да, голова и руки-ноги из самозатвердевающейся пасты обычно, остальное шью) не завидуй, все руки растут оттуда, откуда надо, просто у всех разное назначение)
Прелестно жмурится.
Странная Белая
это из нового сборника, там и новые, и старые рассказы, этот новый как раз .)
А я как раз сегодня думала про девочку, которая гладила и кормила придуманных кысенек. Доброе всё такое...
Это не его жанр, по-моему.
П.С. И все равно какой-то неприятный осадок от рассказа. То ли потому что котенка пытались поделить, то ли потому что вспоминали уже мертвых. %)
А твоя кошка - прелесть!!
спасибо)
могу отправить бандеролью ^____^
а что это за девочка?
musichour
ну...ему уже столько лет, нельзя же в 80 писать, как в 30,
а вообще на него не похоже, согласна...
спасибо *^.^*
Ну, если честно, она из пассажиров моей головы, то есть придумалась, я часто выдумываю людей и с ними общаюсь, иногда об этом даже пишу)
*на заметку-почитать дневник Белой .) *
чтобы лишнее не читать, сюда сейчас закину)
Со мной в палате лежала девочка. Нет, совсем не буйная, безобидная. Мне нравилось на неё смотреть. Мне вообще всегда нравится наблюдать, я представляю, будто я прозрачная, меня нет - и гляжу во все глаза. Так вот, девочка...
Она добрая была, но никого не замечала. Лицо у неё совсем детское, хотя она уже достигла совершеннолетия - мы знали, что её привезли сюда, когда она училась в институте. Она всегда какие-то подарки, гостинцы по полу раскладывала. Мы подбирали, но она нас не видела. Она только с одним общалась - тем, что всё время улыбался и говорил, что ему солнышко на плечи садится. Он со всеми пытался делиться этим солнышком, и вот она грелась о него, видимо. Но редко, редко.
Обычно девочку можно было застать в палате или коридоре. Она ходила кругами, присаживалась на корточки и повторяла: "Кысаньки, кысаньки!", протягивая руки. Тот, с солнышком, рассказывал нам, что у неё целый выводок невидимых кошек с котятами, она их кормит, а без неё они погибнут. У девочки была очень счастливая улыбка, когда она водила рукой в воздухе, гладя кого-то. Кысаньки, кысеньки.
Она не очень долго с нами была. Полгода или год. Потом её увезли - она вылечилась. Перед отъездом она вошла в последний раз в палату и ни на кого не глядя, стала говорить что-то вроде: "Я уезжаю. Я всех вас помню. Всё будет хорошо." А затем внезапно придвинулась ко мне и взяла меня за руку: "Ты поймёшь, я знаю. Они ведь умрут без меня. Я уезжаю, а они тут. Кысеньки..." Её позвали и она ушла насовсем. Я не знаю, почему она выбрала в поверенные именно меня.
Я тоже скоро выйду отсюда, наверное. Я чувствую. Мне говорили родные, а я им верю. Я ведь тихая, ничего плохого не делаю, веду себя как все обычные люди, нарушаю разве только тайком, когда никто не видит. Но прежде чем уехать, мне нужно выбрать. Того, кто позаботится о вновь оставляемых. И я наблюдаю, присматриваюсь к другим. А пока в темноте с трудом опускаюсь на пол на колени и глажу, глажу невидимые пушистые спины.
Айна истории плетёт складно, Айна словами города берёт, Айна душами человеческими в го играет. А у меня когтищи, у меня усищи, у меня глаза с плошки, из них горящее масло капает.
-Кис-кис, - бормочет Айна рассеянно, - кис-кис.
Я у Айны сердце выгрызу, будет знать, как бедных деток за собой заманивать, тоже мне, нашёлся флейтист, здесь вам не Гаммельн, мы вам не крысы.
-Славная кыса, хорошая кыса...
Айна красива до одурения, она на букет полевых цветов похожа, куда белена затесалась - до безумия доводит, чарует, влюбляет.
Но мне-то что, я не то, чтобы кошка, у меня зубы с чайную ложку, Айна голосом милым красавиц к ногам повергает, а того не знает, что я в глаза целюсь, первым делом в глаза, хорошая моя Айна, люблю тебя, славная.
У тебя потрясающий дневник и ты сама как фея))))
спасибо большое *^____^*
завидую..
мои руки кривые и растут не из того места
да, голова и руки-ноги из самозатвердевающейся пасты обычно,
остальное шью)
не завидуй, все руки растут оттуда, откуда надо, просто у всех разное назначение)