один господин из палермо, длина его ног непомерна
Пять новых прекрасных конкурсных рассказов .)
Из того, что мне прислали, надо прочитать и выложить еще шесть!
Впрочем, еще целых пять дней, может, их будет и того больше.
24. Откуда на небе луна.Откуда на небе луна.
Дарья Полканова
Жили-были четверо друзей : брокольная овечка по имени Броколя, тигрёнок по имени Тигра-Мыгра и две сестры совы одну звали Ночь а другую День. И как- то раз ночью Броколя проснулась от того, что Тигра пытался утешить День ,которая ревела как корова. А ревела она из-за того, что Ночь ушла на поиски светила. День пыталась остановить её, но всё бесполезно. И Броколя придумала хитрый план, найти первыми Великое Светило и выкрасть. Он думал, что Ночь пойдёт по запаху Светила и вернётся домой. Так они и сделали, а сделать это было очень легко, так как Светило жил в банке. на северном окне. Но Ночь об этом не знала и шла на юг, совершенно в противоположную сторону. Когда Броколя,Тигра и День притащили банку со Светилом к себе домой, он начало капризничать и требовать чтобы наступила ночь. Но она не могла наступить потому, что была на юге.
Как-то раз,когда все спали, Светило хотел сбежать, но не тут-то было! Тигра сидел у самой двери и бдил. Тем временем Ночь устала, соскучилась и пошла уже назад, потихоньку начало темнеть. Светило опять хотел сбежать но уже у самого выхода встретил Ночь. Ночь вошла в дом и хвать Светило за хвост !(светило было котом) он как подпрыгул и взлетел на небо! Да так и осталось там до наших дней. Ведь Светило - это луна! Так четверо друзей подарили всем луну , иногда Светило заглядывает в гости к Броколе, Тигре-Мыгре и Дню, тогда луну видно в светлое время суток. А Ночь ухаживает за своим котом и очень его любит..
25. Мышонок в кармане.Мышонок в кармане.
Елена Обухова
В одном большом городе жила-была маленькая девочка Капа, Капитолина. И откуда только ей такое имя досталось огромное? А от прабабушки на память и на радость… наверное. Капе недавно исполнилось четыре года, и она все еще не подозревала о своем длиннющем имени, потому что дома ее звали Капочка, Капелька, а иногда даже Копуша. И это последнее обычно звучало вовсе не ласково.
У Капы, как и у большинства других детей, были мама, папа и бабушка. Казалось бы, чего еще можно пожелать? Живи себе и радуйся. Но в последнее время радоваться почему-то не получалось. Капе недавно исполнилось четыре года. В три она, как и все малыши, пошла в садик. Но она была такая маленькая-маленькая, что ее толкали даже самые забитые мальчики, воспитательниц она боялась, и все сквозняки и простуды будто выбирали именно ее. Родители расстраивались, мама брала больничные, свободные дни, и все в доме шло наперекосяк. Тогда дело взяла в свои руки бабушка. Она подумала и вышла на пенсию. Чтобы быть с Капой. По крайней мере, ей так казалось.
Каждый день в доме почти целый год начинался одинаково. Мама, учительница географии, собирала стопки тетрадей со стола и складывала их в свою необъятную сумку, быстро заплетала Капе тонюсенькую косичку и строгой учительской походкой (наверное, входила в роль) выходила за дверь, напоминая не Капе, а скорее бабушке, что обед в холодильнике, пальто на вешалке, книжки – на полке, а Москва – столица России…Ну, это профессиональное, тут ничего не поделаешь.
Минут за пять до ухода мамы просыпался папа. Похоже, он, как обычно работал всю ночь. Вид у него был какой-то помятый. Он прыгал на одной ноге в ванную, надевая на вторую по дороге носок, нервно брился, наскоро одевался, перед выходом, вдруг вспомнив о Капе, подбрасывал ее к потолку, целовал в нос и проваливался, как выражалась бабушка, на свою работу и сидел там до поздней ночи. Капа каждый раз пыталась дождаться его прихода, но глаза сами закрывались, и она проваливалась в сон.
Бабушка с самого утра хозяйничала на кухне, она постоянно что-то пекла, варила, вязала, и в кухне по телевизору все время шел какой-то бесконечный сериал. Получалось, что и бабушке тоже не до Капы.
И тогда Капе не оставалось ничего другого, как начать фантазировать. А от этого почему-то иногда страдал весь дом. Капа никогда даже не думала сотворить что-то плохое. Но как-то так получалось само. Однажды бабушка думала, что Капа читает книжку, но ее разуверили в этом соседи снизу, которых Капа основательно успела залить, помогая русалке в ванне спастись от свирепого чудовища. В другой раз за творчеством застала ее мама. Тогда жертвой пало одно из ее нарядных платьев, которое Капа аккуратно разрезала пополам и почти начала шить из него платье для мишки. Не стоит говорить об изрисованных обоях и подобных чудесах. Вот тут-то Капа и познакомилась с углом, в котором она послушно стояла, пока бабушка смотрела сериал или болтала по телефону с какой-нибудь тетей Любой.
В один вовсе не прекрасный день Капа стояла в том самом углу и водила пальцем сверху вниз по полосатым обоям, представляя, что пальчик – это поезд, который едет в волшебную страну. И тут вдруг слегка отклеившиеся снизу обои зашевелились, и к Капиным ногам прикатилось что-то маленькое и мягкое. Капа оглянулась на дверь кухни, но она была заперта. Тогда она присела на корточки, чтобы разглядеть, что же это такое сидит у нее на тапке. А это был какой-то чудесный зверек. Капа протянула ему палец.
– Ты кто? – спросила она.
– Я…я…– пропищал малыш, слегка заикаясь, – да я вообще…, – он набрал побольше воздуха и выпалил: Аполлинарий Терций Иполлит забыл четвертый. Короче, Поль.
– А я тогда Капитолина забыла Мышкина. То есть Капа. Мне четыре года. А ты вообще кто? Ты игрушка?
– Тоже мне, – Поль сделал страшные глаза. – Я мыыыышь. Бойся быстро, ты чего это?
– А надо? – забеспокоилась Капа.
– Папа говорит, что все боятся. А он точно знает. Он Король.
Пока мышонок хвастался, Капа внимательно разглядывала его со всех сторон. Она раньше никогда не видела живую мышь, и знала что-то такое об их волшебной силе. Ведь мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. А еще: позвала кошка мышку, и вытянули репку. Ну, точно. Это все неспроста. Наверное, нужно бояться. Хотя… Мышонок был таким милым. Он смотрел на девочку большими голубыми глазами, шерстка у него была такая серая и пушистая, и нос смешно двигался, когда он разговаривал. Чего ж тут бояться-то?
– И ни капельки не страшно.
Малыш насупился и растерянно пошарил по голове.
– Я мышиный принц. У меня тут это… корона…была.
– А теперь одни крошки, – Капа засмеялась.
– Понимаешь, папа король каждый день заказывает своим придворным по новой сырной короне. Они их выгрызают из куска сыра. И вечером мы их торжественно съедаем.
– Так сейчас еще не вечер, – Капа продолжала веселиться.
– Э…ну, не удержался я, подумаешь.
– Не дуйся. Расскажи лучше, откуда ты.
– Я из мышиного королевства. Покажи, где ты живешь.
Капа повела мышонка в свою комнату. У него загорелись глаза.
– Ух-ты, ух-ты, так и знал! Ничего себе, – Он запрыгал на месте и захлопал в ладоши. – Так вот почему меня папа сюда не пускал.
С этими словами Поль забрался в кукольный домик и через секунду был уже на крыше, а еще через секунду залез в окно кухни и застыл у холодильника.
– Вот это да! Сосиски, курица, сыр… Ням…ням…ой, – мышонок стал отплевываться. – Это что же такое? Это все ненастоящее?
– Ну, да… – потупилась Капа. – Но ты не переживай, у меня печенье есть и еще полконфеты. – Она достала из кармашка обломанное печенье и фантик. – Нет, полконфеты уже кончилось…
– Ничего, ничего, и печенье пойдет, – мышонок развалился на кровати и стал запихивать печенье за щеки. Но долго лежать на кровати он не мог. Любопытство вело его все дальше.
– О, скейт! Мечта…И велосипеееееед. Подари! Подари!
Капа очень растерялась. Папа не разрешал никому дарить игрушки. Но велосипед такой маленький, может, он не заметит.
– И шлем есть, ух-ты, – шлем оказался большеват и упал мышонку на глаза.
– Бери, – решилась Капа.
Мышонок сидел на полу счастливый, жмурился и поглаживал тугое резиновое колесо.
– А что мне тебе дать взамен? – спросил Поль, – У меня тоже был велосипед, с колесами из больших таких черных пуговиц. Только он не ездил, они все время отваливались.
– А папа их искал…Это от его пальто.
Мышонок потупился.
– Я верну…
– Не надо, папа его все равно уже выкинул. Оно старое было, и мне совсем не нравилось.
– Тогда, может, я могу тебе как-нибудь помочь?
– Вообще-то да. Мне очень хочется, чтобы со мной кто-нибудь поиграл. Например, папа. Мне часто кажется, что он про меня забывает.
– Давай попробуем.
Капа и Поль пробрались в папину комнату.
– Что твой папа делает по вечерам, когда бывает дома?
– Конечно, утыкается в компьютер, так бабушка говорит.
– А он не техник случайно?
– Неее, он этот, программист.
– Ну, тогда свободный вечер тебе обеспечен. Выключи вилку из розетки.
Поль аккуратно открутил шурупчики системного блока, забрался внутрь и пару раз где-то что-то перекусил.
– А теперь я пойду. Не думаю, что меня будут искать. Они там все заняты. Но на вечернем съедении короны я должен присутствовать. Я же скоро стану королем.
– Пока, – прошептала Капа, – Приходи еще.
Вечером папа пришел домой. Как обычно поцеловал Капу и сел доделывать чего-то там. Но не тут-то было. Компьютер сделал подозрительное «бз-з», и экран погас.
Папа стал бегать по кругу и рвать на себе волосы. Через несколько минут он уже звонил коллегам и плакался, что не может доделать работу, потому что компьютер сломался. Он впервые отказался от домашней работы. И каково же было его удивление, когда на него даже не закричали, а спокойно перенесли работу, причем на послезавтра. Папа счастливо вздохнул и сказал:
– Капитолина, душа моя, как же давно мы с тобой не запускали мыльные пузыри. Пошли колдовать в ванную.
Капа обняла папу за ногу и зажмурилась от неожиданного счастья.
На следующий день Капа сама пошла в угол и стала ждать. Минут через десять в дырке под обоями появилась любопытная мордашка.
– Ну, как? – спросил Поль. – Получилось?
– Так здорово было! Спасибо тебе! А ты и с бабушкой такое можешь?
– Давай попытаемся, – сказал мышонок, и они отправились на кухню.
В кухне что-то варилось, что-то шипело, что-то выкипало, и надо всем этим патетическим голосом завывал телевизор.
– Мда…Тут будет посложнее, – сказал Поль и взялся за дело. Он забрался в корзинку с вязанием и…грызь…грызь…перегрыз все клубки с нитками.
Бабушка села вязать. Но…Нитка почему-то рвалась через каждые полметра. Бабушка связывала нитки, но ее терпение скоро лопнуло.
– Проклятая моль, – охнула бабушка и пошла в коридор жаловаться подруге.
Пока она жаловалась, Поль что-то поковырял в антенне, и экран погас.
Бабушка вернулась в кухню и заохала еще громче.
– Вот дармоеды эти, опять антенна испортилась, а они и ухом не ведут, – сокрушалась бабушка.
Только Капа хотела предложить бабушке почитать книжку, как она снова пошла в коридор звонить подруге, чтобы спросить, работает ли у нее телевизор.
Поль слегка взъерошился, и в глазах у него сверкнул хитрый огонек.
– Ничего не поделаешь, будем действовать радикально.
Секунда – и шнур перегрызен.
– Алло, алло, Люба…Да что же за день сегодня такой?! – рассердилась бабушка и снова вернулась в кухню.
– Не сердись, бабуль, подождем папу, он все починит.
– Да, внученька, если мы будем его ждать, то я еще неделю телевизора не увижу. Но и мастеру не позвонишь, телефон не работает. Подождем маму, она зайдет в ЖКО, там разберутся.
– Бабуль, давай пока книжку почитаем, она такая интересная!
Бабушка и внучка сели рядом на диване и начали читать новую книгу о волшебных путешествиях. Капа незаметно подмигнула Полю, и тот побежал учить новые королевские законы.
Следующее утро началось в доме как обычно: с папиного кофе, маминого чая и Капиной фуу… сухой гречневой каши. Она ее просто терпеть не могла. Каша была такая твердая, что просто в рот не лезла. Капа задумчиво в ней ковырялась, но каша не сдавалась. А сегодня была суббота, и мама с папой на работу не пошли, но Капа знала, что сейчас каждый из них возьмется за свои «уроки», точнее, мама – за тетради, а папа за очередную программу, и что ей ничего не светит. И мама как обычно скажет, что если Капа кашу не доест, то в зоопарк они не пойдут. Как будто специально сварила гречку, чтобы своими делами весь день заниматься.
Неожиданно эти грустные мысли прервал Поль. Он забрался на Капин тапок и попытался качаться, но Капа резко дернула ногой, и он покатился на пол. Капа залезла под стол и незаметно сунула Поля в карман.
– Привет! Хочешь каши?
– Хочу, конечно! Дай мне пять зернышек.
– Нет, Поль, ты не понял, ее надо съесть всю. Тогда мама с папой пойдут со мной в зоопарк.
– Тогда погоди, я за мешком.
Поль куда-то пропал и через минуту вернулся с папиным носком.
– Сыпь сюда, только смотри, чтобы никто не заметил.
Через пару минут Поль семенил к своей норе, нагруженный полным носком гречневой каши, а Капа с нескрываемой радостью наблюдала, как растерянные мама и папа собираются в зоопарк.
– Поль, ты тоже с нами. Прыгай ко мне в карман.
– Сейчас, только кашу отнесу. А ты больше так не делай. Тебе надо расти большой, а то ветер унесет! Мне так мама всегда говорит! Принцы должны хорошо есть, чтобы стать королями.
Понедельник выдался на редкость тоскливым. Поль где-то бегал по своим мышиным делам, куклы сидели без дела, книжки скучали. Мама пришла с работы и занялась тетрадями, а Капа сидела и ждала, когда же зашевелятся обои в углу.
И Поль не заставил себя ждать.
– Поль, миленький, а с мамой ты сможешь помочь? Мне хочется и с ней поиграть, а она заладила: Тетради, тетради, и все тут.
– Мама – это сложно. Учителей ничем не пронять.
– Ну, хоть как-нибудь. Пожаалуйста.
Поль задумался:
– Есть один метод. Но оочень опасный. Хотя… если твоя мама настоящая учительница, должно сработать.
– Настоящее не бывает, – грустно сказала Капа.
– Давай попробуем.
Когда мама вышла в кухню за чаем, Поль просто забрался на стол и с самым невозмутимым видом сел на стопку тетрадей.
– Ааааа, мышь! – мама в ужасе уронила чашку, та, не разбившись, покатилась по полу, чай разлился, а Поль, воспользовавшись суматохой, успел скрыться под столом.
– Мамочка, это же просто мышка.
– Нееет, Капочка, это мыыышь, я боюсь. Всё, за стол теперь точно не сяду, пока папа не придет и с мышью не разберется. Пошли гулять.
Вечером папа поставил в углу мышеловку, и тут Капе стало ясно, почему этот способ такой опасный.
– Это хорошо, что мышеловка, мог и отравы насыпать, – вздохнул Поль. Люди, они такие…
– Не бойся, я с ним поговорю. Он просто не знает, что мыши хорошие.
– Ну, ладно. Только про наше королевство ни слова. И про меня. Никогда. Это наша тайна.
– Обещаю, – подмигнула мышонку Капа.
На следующий день Капа выбирала для Поля одежду от кукол Барби, когда он, наконец, появился. Капа спросила:
– Поль, а где ты живешь?
– Пошли, я тебе покажу. Все равно бабушка занята.
Капа снова оглянулась, за дверью по-прежнему слышался безмятежный бабушкин голос:
– И еще два-три листочка мяты и все перемешать. Два-три, я говорю… И сахара одну ложку. Чайную…
– Пошли, – согласилась Капа.
Девочка открыла дверь, и они с мышонком оказались на пороге. Капа жила на пятом этаже. Рядом было еще две двери. За одной слышалось гудение пылесоса, а за второй скреблась собака. День был солнечным, и в косых солнечных лучах лениво кувыркалась пыль. Свет ложился на противоположную стену, к которой была приварена синяя железная лестница.
Мышонок мигом взлетел до самой середины.
– Пошли.
– Э, нет, папа не разрешает, это пожарная лестница.
– Да ладно тебе, никто не увидит, и вообще твой папа не король, не страшно. Поругается и перестанет, – Поль уже добрался до самого верха.
Капа еще немножко подумала и полезла за ним.
Дверца на чердак открылась на удивление легко. Все вокруг было залито предзакатным солнцем и откуда-то слышалось воркование голубей. Как же тут чудесно! Окно на крышу было открыто, и весенний ветер сыпал цветочными лепестками. На чердаке было полно коробок, старой мебели, каких-то рулонов, но никакого мышиного королевства не было и в помине.
– Ты все выдумал! Никакого королевства нет!
– А вот и неправда! Загляни сюда!
Капа приподняла край коробки. Там и правда была дверь в королевство. Девочка легла на пол и стала смотреть, что же там такое происходит. И действительно: было на что посмотреть и чему удивиться.
Где-то глубоко в перегородках пола кипела жизнь. Там стояли картонные дома, ездили игрушечные машины, работали фабрики и заводы, маршировали целые мышиные полки, а посередине королевства мыши играли в футбол лесным орехом. Капа смотрела долго-долго, пока у нее не заболели глаза.
– У тебя такое прекрасное королевство. Просто живи и радуйся.
– Да, оно и вправду замечательное. Но мне почему-то иногда кажется, что я в нем совсем-совсем один, – мышонок обнял Капу за палец и замолчал.
Капа взяла Поля на ладошку и села вместе с ним на подоконник чердачного окна. В небе постепенно разливалась синева, весенний воздух становился холоднее, а на небе и в окнах домов загорались огни. Люди возвращались с работы, варили ужин, смотрели телевизор, смеялись, кто-то, наверное, плакал. Полю и Капе было немного грустно от этой весны, этого неба, но и почему-то светло, ведь в этом мире они были уже не одни.
– Ты знаешь, почему я к тебе пришел?
– Почему, – спросила Капа?
– Потому что мне здесь страшно скучно. Все эти солдатские смотры, перепись запасов, техника… Какое-то оно все бездушное, просто, как сказал великий немышиный поэт «жизни мышья беготня», а мне тоже хочется с кем-нибудь просто поиграть, хочется жить и радоваться тому что приходит новое утро, что нас не съела кошка, что идет дождь… А короли не радуются. Они ответственные. Наверное, и папа раньше радовался, но сейчас забыл, как это. Мне иногда кажется, что он тоже не всегда хочет быть королем.
– Тогда зачем он король.
– Понимаешь, у меня такое длинное-длинное имя. А все почему? Потому что век мыши такой короткий. Какие-нибудь три года, и все. Если кошка не съест. И мне приходится учить все двенадцать колен дедов и прадедов. А это всего тридцать человеческих лет, даже не тридцать шесть. А если мышь в своей жизни сделает что-то особое, например, поможет другим, то она не умрет насовсем. Она станет зубной феей. Но феями станут только избранные. Мышей ведь миллионы. Для всех работы нет. И поэтому я должен стать королем. Это верное средство. Тем более я – старший.
Тут внизу пискнула сигнализация машины, и Капа заторопилась. Это приехал папа. Нужно было бежать.
Но папа оказался быстрее. Когда Капа нашаривала ногой очередную ступеньку лестницы, она почувствовала, как сильные папины руки схватили ее и потащили вниз…
Дома папа был мрачный, ходил кругами и думал. Мама молча думала на диване. А бабушка была растеряннее всех, потому что это именно она проворонила Капу, которая без спроса зачем-то ушла на чердак.
– Все, решено, – сказал папа. – Бабушка уже не справляется, ребенок сам лазит по чердакам, разговаривает с вымышленными существами и, как мне кажется, режет бабушкины нитки и портит телефоны. А это все значит, что ей пора общаться с людьми. Завтра же мы отправляемся в детский сад.
Капа растерянно молчала. Она даже не знала, хочет ли она снова туда или нет.
– А как же всякая зараза? – робко спросила бабушка.
– Лучше зараза, чем если ребенок упадет с чердака, – отрезал папа.
– Но ее же там затолкают, – сказала мама.
– Посмотри на нее: если до лестницы достала, то уже точно не затолкают.
Капа все еще не знала, чью позицию ей выбрать: папину или бабушкину и мамину. Теперь ей не было скучно и дома, хотя…Поль же занят. Он должен стать королем.
Тут она почувствовала, что Поль сидит в кармане и тянет ее за палец.
– Знаешь, я поговорил с папой. По-моему, моему младшему брату куда больше хочется стать королем. А я…я пойду в садик с тобой. У тебя очень удобный карман.
– Но там меня будут дразнить из-за имени.
– А ты им скажи, что имя у тебя самое королевское, прямо как у принца Аполлинария. Куда им там до тебя, этим Ваням и Саням.
– А если воспитательница будет ругаться.
– Так у тебя же с собой мыыышь. А воспитательницы, поверь, мышей не очень-то жалуют.
– Спасибо, – тихо сказала Капа и прижала Поля к сердцу. – Но ведь ты тогда не станешь особенным.
– По-моему, я не умею быть королем. И ты знаешь, насколько мне это неинтересно. А так я посмотрю с тобой мир. И может, кто знает…– Поль замолчал.
С тех пор они стали неразлучны. Ехать утром в автобусе в садик больше не было скучно. Зимой они рисовали пальцами на замороженном стекле, весной собирали по дороге красные тополиные сережки и играли, как будто варят из них суп. А летом…Летом всегда столько всего. И мороженое, которое весело есть только вдвоем, и одуванчики…Если собрать целый букет и сдуть, то в небо улетит целое огромное облако. А осенью так здорово плавать по лужам в деревянном кораблике, а иногда немного помечтать у окна под стук дождевых капель.
Так прошел год, а за ним – еще один, и еще. И приближался сентябрь. А это значило, что Капе пора было идти в первый класс. По этому случаю Поль надел свадебный пиджак Капиного Кэна и повязал маленькую черную бабочку. Казалось, что это он собирается в школу, такой элегантный и красивый. Он забрался Капе на макушку, чтобы поправить бант. Такого огромного банта он в жизни не видел. Потом он проверил букет: нет ли там какой букашки, не завяли ли лепесточки. Но букет был безупречен. И Капа была безупречна: новые лакированные туфли, черно-белая школьная форма и рюкзак, конечно, с мышонком.
Поль смахнул скупую мышиную слезу:
– Мышка ты моя, как ты быстро выросла.
Капа улыбнулась.
– Ты знаешь, школа еще интереснее детского сада. Учителя мышей боятся больше, чем воспитательницы.
– Тут ты права, – сказал Поль, – Пошли. На линейку опоздаем.
С деревьев летели осенние листья, и им под стать летели листки с бабушкиного календаря. Приближалась зима. Капа с Полем учились писать, читали вместе книги, если шоколадные сырки на переменах, и казалось, что все хорошо. Но с Полем что-то происходило. Глаза у него стали какие-то грустные, пропал блеск. Он уже не мог так быстро взлетать до Капиной макушки, как раньше. Конечно, она выросла. Но было здесь что-то другое. Что-то, чего никто не хочет понимать и принимать. Поль перестал есть их любимые шоколадные сырки, часто подолгу дремал в Капином кармане, и день за днем становился все легче и легче.
– Послушай, – сказал Поль Капе однажды утром. – Мне пора в дорогу. И я не смогу взять тебя с собой. Это очень далеко.
Капины глаза стали большими-большими. Где-то на дне задрожала слеза.
– Ты уходишь к дедушке, да?
Поль обнял ее за палец:
– Не совсем. Пока не могу тебе объяснить. Думаю, мы еще увидимся. Ты главное береги себя и не забывай, что первый молочный зуб нужно положить под подушку. А теперь доброй ночи.
Он свернулся калачиком у Капиной щеки на подушке и еще долго слышал ее приглушенные всхлипывания. Она уснула, когда почти рассвело. Тогда Поль встал, надел на Капин пальчик маленькое колечко почти что из золота и почти с всамделишными бриллиантами, которое он нашел в парке и берег для особого случая, тихонько слез с кровати и пошел наверх в свое королевство.
Капа целыми днями ходила сама не своя. Родители не могли понять, что же произошло, почему она такая мрачная и почему совсем не думает о новогодних подарках.
На Новый год она написала Деду Морозу письмо со своим самым заветным желанием и все ждала, ждала. Утром первого января она для вида порадовалась подаркам, но Дед Мороз, наверное, совсем забыл о ее письме.
Родители сели завтракать и позвали Капу. Она сначала не хотела идти, потому что некому было оставлять самые вкусные кусочки и прятать в карман. Но Капа понимала, что в Новый год не стоит расстраивать родителей. Чтобы не грустить, она начала с торта. Ведь на праздник все можно.
Может, в торте попался какой-то орешек, а может, просто пришло время. Но Капин первый молочный зуб остался в прямо в куске торта. Капа зажала зуб в кулак и весь день носила его в ладошке. Перед сном она положила его под подушку и все ждала, что же будет. Она сама не заметила, как заснула. И тут она почувствовала как кто-то бежит по ее спине, дергает за локон и кричит. О да, кричит таким знакомым голосом.
– Ээй, соня, вставай, фея пришла, феяяя!
Капу будто подбросило на кровати. Это не сон! Перед ней снова стоял Поль.
– Поль! Это ты! Ты вернулся!
– Ну, конечно я, глупенькая. Смотри! Смотри скорее, что я умею!
Капа смотрела во все глаза. И правда, это был Поль, но какой! Его глаза снова стали ярко-голубыми, и в них вернулся тот чертячий огонек, который она заметила, когда они только познакомились. Шерстка больше не была седая, как в последние дни, она стала снежно-белой. И теперь он был совсем невесомым, наверное, поэтому он так долго не ел. За спиной у Поля трепетали крошечные крылышки, а на макушке…Снова была корона, но теперь белая, из зуба с четырьмя огромными кривыми корнями. Похоже, это был зуб мудрости.
– Капа! Я всю жизнь мечтал! Смотри, как я летаю, – с этими словами он сделал мертвую петлю в воздухе, потом облетел вокруг лампы, а потом стал грести в воздухе лапками, как будто плывет.
– Я летучая мышь, я Бэтмен, я фея, я зубная фея! Спасибо тебе!
– За что? – удивилась Капа.
– Не всем мышкам дано вернуться в этот мир феей. Им или нужно сделать что-то особенное, или их просто должны очень сильно любить! Давай свой зуб. Это будет мой первый. И береги остальные! Я буду приходить за каждым.
Капа взяла мышонка на руки, и они закружились в волшебном новогоднем танце.
Под утро Поль засобирался.
– Мне пора. Извини, теперь я не смогу ходить с тобой в школу. У меня серьезная работа. Еще столько дел, столько зубов… Оооо, ты даже не представляешь! Ведь папины и мамины зубы тоже забирать мне. Береги зубы и жди. И да, вот тебе шоколадка.
– Спасибо! Я буду ждать! Очень-очень! – Капа взяла шоколадку и снова легла в кровать.
– До встречи! – улыбнулся Поль и показал свои острые белые зубы.
– До встречи!
Утром Капа сразу вспомнила о своем сне. Заглянула под подушку. Зуба там не было. Но шоколадка была на месте. Странная шоколадка. Ни в одном магазине она такой не видела. На ней была нарисована мышка с крылышками и в короне из зуба, с большими голубыми глазами.
Капа подбежала к зеркалу и стала проверять все зубы один за другим. Да, вроде вон тот сбоку качается. Это хорошо. Значит, Поль скоро вернется, нужно только немного подождать.
26.О ёжиках и грибах. О ёжиках и грибах.
Слепокурова Мария
Было это еще в те времена, когда всё живое обладало магическими свойствами. Непроходимые леса закрывали своими могучими ветвями небо, не давая солнечным лучам подпитывать растения. Ледяные дожди заливали почву, превращая плодородную землю в непролазные болота, кишащие гигантскими насекомыми и прочими диковинными тварями.
Кто и что могло выжить в таких условиях?
Безусловно, ежи и грибы. Но не какие-нибудь обычные ёжики и, скажем, опята. Нет. Ёжики в то время были во много раз больше и выносливей нынешних, вот только, к сожалению, не могли они долго жить. Так уж было заведено в этом мире. Грибы же обладали уникальными способностями - регенерацией и исцелением, но при этом не умели самостоятельно передвигаться, вот и приходилось им столетиями стоять на своей ножке в чёрном лесу.
Случилось однажды ежу наткнуться на гриб, доселе не виданный им. И, потолковав, нашли они чудесное решение своих проблем.
Ёж поведал своему клану об этой встрече, а тот самый гриб связался со своими родственниками по корневой системе.
С этих пор между ежами и грибами начал существовать договор: ёжики на своих иглах возили грибы по всему свету, а те делились с ними целебной пыльцой.
Но магические силы недолго оставались на земле, большая их часть попросту исчезла.Ежи постепенно превратились в обычных неразговорчивых ёжиков, а грибы сумели сохранить лишь малую часть своих прежних сил. Но даже сегодня можно встретить ёжика, который по старой памяти везёт на своих иголках гриб.
27. Путешествие в джунгли.Путешествие в джунгли.
Придумано и написано Мирой Айс. Одиннадцать лет.
В лесу жили три друга: кролик, выдрик и енотик. Жили они там припеваючи. У кролика было много еды, большая и красивая нора с маленьким входом, чтобы лиса не вошла в его королевские "палаты".У выдрика было целое озеро рыбы и много драгоценностей. У енотика было много интересных штучек, которые он продавал за большое количество еды. Короче, они были маленькими королями леса.
Но сколько им можно так жить?! Им стало скучно лежать в своих кроватках и обходить сотый раз ихние богатства. Встретились под большим кустом, и стали это обсуждать.
-Ну правда, мне так надоело охотиться на простую рыбу, мне бы хищную, как и я! - заявил выдрик.
-А я хочу найти самую большую морковку в мире! А то тут такие маленькие! Вот я хочу такую морковку, чтобы она была 5 метров в высоту! И толщину тоже, - сказал кроля.
-Да? Пф, да разве такие существуют? - фыркнул енот, - вот я думаю о реальном. Как я найду целый дворец, наполненный разными драгоценными вазами, камнями... ну и всем таким. А то в моих припасах ничего драгоценного нет.
Задумались зверьки. Незнают они, где такие вещи достать.
-Кажется знаю! - воскликнул выдрик, - в джунглях!
-В джунглях? - удивились кролик и енотик, - это где?
-Ууу... это конечно далеко, но того стоит, - начал выдрик, -джунгли в 100 миль от нашего леса! Нам придётся перейти через степь, реку, человеческую деревню... и только тогда, мы сможем добраться до джунглей.
Призадумались зверята. Идти или не идти? Думали, думали, и пошли. Собрали вещи, припасы, и пошли в джунгли.
Первым препятствием была степь. Насколько знал выдрёнок, там небыло ничего опастного, но не тут-то было. Когда друзья вышли в это зелёное поле раздался соколиный крик. Сокол заметил белую шубку кроли и помчался на него. Но кроль был не лёгкой добычей. Когда сокол был уже близко, кролик метнулся вперёд и пробежал под соколом. Сокол не успел затормозить и впечатался в землю. Пока он валялся кверху лапками, зверюшки уже были на другой стороне степи. ( Мега-скорость Х] )
Перед нашими друзьями расплосталась река. Она бурлила и крутилась, хлыстала каменные берега так, что они стали похожи на худощавых пантер, которых совсем перестали кормить в цирке.
-И как мы переплывём эту реку? - задумался енот, - плот не подойдёт.
-А если перейти в обход? - спросил кролик.
-Не, не, не... так дело не пойдёт!
-Ой, смотрите! Я вижу камни! Мы можем перейти по ним на другой берег! - закричал выдрик.
И в правду, из-за бурлящих вод виднелись камни. Зверьки шли по скользким камням, так плавно и медленно, как кошки. Вдруг выдрёнок подскользнулся и упал в воду. Он барахтался в воде и отчаянно боролся со стихией. Выдрик увидел большую волну рядом с собой и взобрался на неё. Волна хотела сбросить выдру с себя, но у неё это не получалось, и волне пришлось доставить выдрика на берег.
Друзья встретились и пошли к деревне. Она была большая-прибольшая! Зверёныши покрались по стеночке к джунглям. Но вдруг енотик увидел вазу, из которой виднелся огонь.
-Ваза с огненным цветко-о-ом... - прошептал енотик и пошёл к этой вазе. Он взял её лапками, но случайно подскознулся и ваза упала на грунт, где разбилась вдребезги. Люди услышали енота и погнались за ним. Енот заметил нору, которая куда-то вела, и побежал по ней в джунгли.
В итоге все три друга стали жить в джунглях.
28. Дракон-смотритель.Дракон-смотритель.
Феля
Есть где-то на краю нашей реальности Волшебный лес. Там обитают необычные и добрые звери, каждый занят своим делом.
Как-то жил на краю Волшебного леса Синий дракон.
Дракон был одним из смотрителей леса. Он дружил с болотными огоньками, которые находили и приводили дракона к заплутавшим в лесу существам.
Однажды, дракон вышел в вечерние сумерки, он решил поискать разные травы для чая. Только он вышел из дома, к нему подлетел маленький желтоватый болотный огонечек. Огонёк рассказал дракону, что в лесу они обнаружили непонятное существо, похожих на которых они прежде не видали. Дракон внимательно выслушал огонька, удивился рассказу. Потому что он знал всех волшебных существ, которые жили в этом мире. И дракон решил пойти за огоньком, чтобы посмотреть на дивного зверька.
Огонёк полетел над лесной тропкой, показывая дракону дорогу. Совсем скоро они вышли на небольшую прогалину. Огонёк покрутился вокруг старого дерева и исчез. Дракон осторожно подобрался к дереву и обнаружил у самого основания дерева непонятного зверька. Зверек был немного испуган и не понимал где находится. У зверя были большие красивые жёлтые глаза, маленький клюв, много-много перьев, два крыла и маленькие когтистые лапки. Дракон взял зверька за крыло и повёл к своему дому, пить вечерний чай с душистыми травами. Зверек не знал и не мог рассказать, как он оказался у дерева. Он был очень милый и пушистый. И дракон предложил ему новое имя, Сова. Новое имя было такое приятное, округлое, как сам зверек, и он с радостью согласился. Сова остался жить у дракона, потому что его дом был сделан внутри большого старого пня, над которым они вместе достроили второй этаж для Совы. Со временем сова и дракон стали хорошими друзьями. Они оба любили летать на закате и пить ароматные чаи.
Из того, что мне прислали, надо прочитать и выложить еще шесть!
Впрочем, еще целых пять дней, может, их будет и того больше.
24. Откуда на небе луна.Откуда на небе луна.
Дарья Полканова
Жили-были четверо друзей : брокольная овечка по имени Броколя, тигрёнок по имени Тигра-Мыгра и две сестры совы одну звали Ночь а другую День. И как- то раз ночью Броколя проснулась от того, что Тигра пытался утешить День ,которая ревела как корова. А ревела она из-за того, что Ночь ушла на поиски светила. День пыталась остановить её, но всё бесполезно. И Броколя придумала хитрый план, найти первыми Великое Светило и выкрасть. Он думал, что Ночь пойдёт по запаху Светила и вернётся домой. Так они и сделали, а сделать это было очень легко, так как Светило жил в банке. на северном окне. Но Ночь об этом не знала и шла на юг, совершенно в противоположную сторону. Когда Броколя,Тигра и День притащили банку со Светилом к себе домой, он начало капризничать и требовать чтобы наступила ночь. Но она не могла наступить потому, что была на юге.
Как-то раз,когда все спали, Светило хотел сбежать, но не тут-то было! Тигра сидел у самой двери и бдил. Тем временем Ночь устала, соскучилась и пошла уже назад, потихоньку начало темнеть. Светило опять хотел сбежать но уже у самого выхода встретил Ночь. Ночь вошла в дом и хвать Светило за хвост !(светило было котом) он как подпрыгул и взлетел на небо! Да так и осталось там до наших дней. Ведь Светило - это луна! Так четверо друзей подарили всем луну , иногда Светило заглядывает в гости к Броколе, Тигре-Мыгре и Дню, тогда луну видно в светлое время суток. А Ночь ухаживает за своим котом и очень его любит..
25. Мышонок в кармане.Мышонок в кармане.
Елена Обухова
В одном большом городе жила-была маленькая девочка Капа, Капитолина. И откуда только ей такое имя досталось огромное? А от прабабушки на память и на радость… наверное. Капе недавно исполнилось четыре года, и она все еще не подозревала о своем длиннющем имени, потому что дома ее звали Капочка, Капелька, а иногда даже Копуша. И это последнее обычно звучало вовсе не ласково.
У Капы, как и у большинства других детей, были мама, папа и бабушка. Казалось бы, чего еще можно пожелать? Живи себе и радуйся. Но в последнее время радоваться почему-то не получалось. Капе недавно исполнилось четыре года. В три она, как и все малыши, пошла в садик. Но она была такая маленькая-маленькая, что ее толкали даже самые забитые мальчики, воспитательниц она боялась, и все сквозняки и простуды будто выбирали именно ее. Родители расстраивались, мама брала больничные, свободные дни, и все в доме шло наперекосяк. Тогда дело взяла в свои руки бабушка. Она подумала и вышла на пенсию. Чтобы быть с Капой. По крайней мере, ей так казалось.
Каждый день в доме почти целый год начинался одинаково. Мама, учительница географии, собирала стопки тетрадей со стола и складывала их в свою необъятную сумку, быстро заплетала Капе тонюсенькую косичку и строгой учительской походкой (наверное, входила в роль) выходила за дверь, напоминая не Капе, а скорее бабушке, что обед в холодильнике, пальто на вешалке, книжки – на полке, а Москва – столица России…Ну, это профессиональное, тут ничего не поделаешь.
Минут за пять до ухода мамы просыпался папа. Похоже, он, как обычно работал всю ночь. Вид у него был какой-то помятый. Он прыгал на одной ноге в ванную, надевая на вторую по дороге носок, нервно брился, наскоро одевался, перед выходом, вдруг вспомнив о Капе, подбрасывал ее к потолку, целовал в нос и проваливался, как выражалась бабушка, на свою работу и сидел там до поздней ночи. Капа каждый раз пыталась дождаться его прихода, но глаза сами закрывались, и она проваливалась в сон.
Бабушка с самого утра хозяйничала на кухне, она постоянно что-то пекла, варила, вязала, и в кухне по телевизору все время шел какой-то бесконечный сериал. Получалось, что и бабушке тоже не до Капы.
И тогда Капе не оставалось ничего другого, как начать фантазировать. А от этого почему-то иногда страдал весь дом. Капа никогда даже не думала сотворить что-то плохое. Но как-то так получалось само. Однажды бабушка думала, что Капа читает книжку, но ее разуверили в этом соседи снизу, которых Капа основательно успела залить, помогая русалке в ванне спастись от свирепого чудовища. В другой раз за творчеством застала ее мама. Тогда жертвой пало одно из ее нарядных платьев, которое Капа аккуратно разрезала пополам и почти начала шить из него платье для мишки. Не стоит говорить об изрисованных обоях и подобных чудесах. Вот тут-то Капа и познакомилась с углом, в котором она послушно стояла, пока бабушка смотрела сериал или болтала по телефону с какой-нибудь тетей Любой.
В один вовсе не прекрасный день Капа стояла в том самом углу и водила пальцем сверху вниз по полосатым обоям, представляя, что пальчик – это поезд, который едет в волшебную страну. И тут вдруг слегка отклеившиеся снизу обои зашевелились, и к Капиным ногам прикатилось что-то маленькое и мягкое. Капа оглянулась на дверь кухни, но она была заперта. Тогда она присела на корточки, чтобы разглядеть, что же это такое сидит у нее на тапке. А это был какой-то чудесный зверек. Капа протянула ему палец.
– Ты кто? – спросила она.
– Я…я…– пропищал малыш, слегка заикаясь, – да я вообще…, – он набрал побольше воздуха и выпалил: Аполлинарий Терций Иполлит забыл четвертый. Короче, Поль.
– А я тогда Капитолина забыла Мышкина. То есть Капа. Мне четыре года. А ты вообще кто? Ты игрушка?
– Тоже мне, – Поль сделал страшные глаза. – Я мыыыышь. Бойся быстро, ты чего это?
– А надо? – забеспокоилась Капа.
– Папа говорит, что все боятся. А он точно знает. Он Король.
Пока мышонок хвастался, Капа внимательно разглядывала его со всех сторон. Она раньше никогда не видела живую мышь, и знала что-то такое об их волшебной силе. Ведь мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. А еще: позвала кошка мышку, и вытянули репку. Ну, точно. Это все неспроста. Наверное, нужно бояться. Хотя… Мышонок был таким милым. Он смотрел на девочку большими голубыми глазами, шерстка у него была такая серая и пушистая, и нос смешно двигался, когда он разговаривал. Чего ж тут бояться-то?
– И ни капельки не страшно.
Малыш насупился и растерянно пошарил по голове.
– Я мышиный принц. У меня тут это… корона…была.
– А теперь одни крошки, – Капа засмеялась.
– Понимаешь, папа король каждый день заказывает своим придворным по новой сырной короне. Они их выгрызают из куска сыра. И вечером мы их торжественно съедаем.
– Так сейчас еще не вечер, – Капа продолжала веселиться.
– Э…ну, не удержался я, подумаешь.
– Не дуйся. Расскажи лучше, откуда ты.
– Я из мышиного королевства. Покажи, где ты живешь.
Капа повела мышонка в свою комнату. У него загорелись глаза.
– Ух-ты, ух-ты, так и знал! Ничего себе, – Он запрыгал на месте и захлопал в ладоши. – Так вот почему меня папа сюда не пускал.
С этими словами Поль забрался в кукольный домик и через секунду был уже на крыше, а еще через секунду залез в окно кухни и застыл у холодильника.
– Вот это да! Сосиски, курица, сыр… Ням…ням…ой, – мышонок стал отплевываться. – Это что же такое? Это все ненастоящее?
– Ну, да… – потупилась Капа. – Но ты не переживай, у меня печенье есть и еще полконфеты. – Она достала из кармашка обломанное печенье и фантик. – Нет, полконфеты уже кончилось…
– Ничего, ничего, и печенье пойдет, – мышонок развалился на кровати и стал запихивать печенье за щеки. Но долго лежать на кровати он не мог. Любопытство вело его все дальше.
– О, скейт! Мечта…И велосипеееееед. Подари! Подари!
Капа очень растерялась. Папа не разрешал никому дарить игрушки. Но велосипед такой маленький, может, он не заметит.
– И шлем есть, ух-ты, – шлем оказался большеват и упал мышонку на глаза.
– Бери, – решилась Капа.
Мышонок сидел на полу счастливый, жмурился и поглаживал тугое резиновое колесо.
– А что мне тебе дать взамен? – спросил Поль, – У меня тоже был велосипед, с колесами из больших таких черных пуговиц. Только он не ездил, они все время отваливались.
– А папа их искал…Это от его пальто.
Мышонок потупился.
– Я верну…
– Не надо, папа его все равно уже выкинул. Оно старое было, и мне совсем не нравилось.
– Тогда, может, я могу тебе как-нибудь помочь?
– Вообще-то да. Мне очень хочется, чтобы со мной кто-нибудь поиграл. Например, папа. Мне часто кажется, что он про меня забывает.
– Давай попробуем.
Капа и Поль пробрались в папину комнату.
– Что твой папа делает по вечерам, когда бывает дома?
– Конечно, утыкается в компьютер, так бабушка говорит.
– А он не техник случайно?
– Неее, он этот, программист.
– Ну, тогда свободный вечер тебе обеспечен. Выключи вилку из розетки.
Поль аккуратно открутил шурупчики системного блока, забрался внутрь и пару раз где-то что-то перекусил.
– А теперь я пойду. Не думаю, что меня будут искать. Они там все заняты. Но на вечернем съедении короны я должен присутствовать. Я же скоро стану королем.
– Пока, – прошептала Капа, – Приходи еще.
Вечером папа пришел домой. Как обычно поцеловал Капу и сел доделывать чего-то там. Но не тут-то было. Компьютер сделал подозрительное «бз-з», и экран погас.
Папа стал бегать по кругу и рвать на себе волосы. Через несколько минут он уже звонил коллегам и плакался, что не может доделать работу, потому что компьютер сломался. Он впервые отказался от домашней работы. И каково же было его удивление, когда на него даже не закричали, а спокойно перенесли работу, причем на послезавтра. Папа счастливо вздохнул и сказал:
– Капитолина, душа моя, как же давно мы с тобой не запускали мыльные пузыри. Пошли колдовать в ванную.
Капа обняла папу за ногу и зажмурилась от неожиданного счастья.
На следующий день Капа сама пошла в угол и стала ждать. Минут через десять в дырке под обоями появилась любопытная мордашка.
– Ну, как? – спросил Поль. – Получилось?
– Так здорово было! Спасибо тебе! А ты и с бабушкой такое можешь?
– Давай попытаемся, – сказал мышонок, и они отправились на кухню.
В кухне что-то варилось, что-то шипело, что-то выкипало, и надо всем этим патетическим голосом завывал телевизор.
– Мда…Тут будет посложнее, – сказал Поль и взялся за дело. Он забрался в корзинку с вязанием и…грызь…грызь…перегрыз все клубки с нитками.
Бабушка села вязать. Но…Нитка почему-то рвалась через каждые полметра. Бабушка связывала нитки, но ее терпение скоро лопнуло.
– Проклятая моль, – охнула бабушка и пошла в коридор жаловаться подруге.
Пока она жаловалась, Поль что-то поковырял в антенне, и экран погас.
Бабушка вернулась в кухню и заохала еще громче.
– Вот дармоеды эти, опять антенна испортилась, а они и ухом не ведут, – сокрушалась бабушка.
Только Капа хотела предложить бабушке почитать книжку, как она снова пошла в коридор звонить подруге, чтобы спросить, работает ли у нее телевизор.
Поль слегка взъерошился, и в глазах у него сверкнул хитрый огонек.
– Ничего не поделаешь, будем действовать радикально.
Секунда – и шнур перегрызен.
– Алло, алло, Люба…Да что же за день сегодня такой?! – рассердилась бабушка и снова вернулась в кухню.
– Не сердись, бабуль, подождем папу, он все починит.
– Да, внученька, если мы будем его ждать, то я еще неделю телевизора не увижу. Но и мастеру не позвонишь, телефон не работает. Подождем маму, она зайдет в ЖКО, там разберутся.
– Бабуль, давай пока книжку почитаем, она такая интересная!
Бабушка и внучка сели рядом на диване и начали читать новую книгу о волшебных путешествиях. Капа незаметно подмигнула Полю, и тот побежал учить новые королевские законы.
Следующее утро началось в доме как обычно: с папиного кофе, маминого чая и Капиной фуу… сухой гречневой каши. Она ее просто терпеть не могла. Каша была такая твердая, что просто в рот не лезла. Капа задумчиво в ней ковырялась, но каша не сдавалась. А сегодня была суббота, и мама с папой на работу не пошли, но Капа знала, что сейчас каждый из них возьмется за свои «уроки», точнее, мама – за тетради, а папа за очередную программу, и что ей ничего не светит. И мама как обычно скажет, что если Капа кашу не доест, то в зоопарк они не пойдут. Как будто специально сварила гречку, чтобы своими делами весь день заниматься.
Неожиданно эти грустные мысли прервал Поль. Он забрался на Капин тапок и попытался качаться, но Капа резко дернула ногой, и он покатился на пол. Капа залезла под стол и незаметно сунула Поля в карман.
– Привет! Хочешь каши?
– Хочу, конечно! Дай мне пять зернышек.
– Нет, Поль, ты не понял, ее надо съесть всю. Тогда мама с папой пойдут со мной в зоопарк.
– Тогда погоди, я за мешком.
Поль куда-то пропал и через минуту вернулся с папиным носком.
– Сыпь сюда, только смотри, чтобы никто не заметил.
Через пару минут Поль семенил к своей норе, нагруженный полным носком гречневой каши, а Капа с нескрываемой радостью наблюдала, как растерянные мама и папа собираются в зоопарк.
– Поль, ты тоже с нами. Прыгай ко мне в карман.
– Сейчас, только кашу отнесу. А ты больше так не делай. Тебе надо расти большой, а то ветер унесет! Мне так мама всегда говорит! Принцы должны хорошо есть, чтобы стать королями.
Понедельник выдался на редкость тоскливым. Поль где-то бегал по своим мышиным делам, куклы сидели без дела, книжки скучали. Мама пришла с работы и занялась тетрадями, а Капа сидела и ждала, когда же зашевелятся обои в углу.
И Поль не заставил себя ждать.
– Поль, миленький, а с мамой ты сможешь помочь? Мне хочется и с ней поиграть, а она заладила: Тетради, тетради, и все тут.
– Мама – это сложно. Учителей ничем не пронять.
– Ну, хоть как-нибудь. Пожаалуйста.
Поль задумался:
– Есть один метод. Но оочень опасный. Хотя… если твоя мама настоящая учительница, должно сработать.
– Настоящее не бывает, – грустно сказала Капа.
– Давай попробуем.
Когда мама вышла в кухню за чаем, Поль просто забрался на стол и с самым невозмутимым видом сел на стопку тетрадей.
– Ааааа, мышь! – мама в ужасе уронила чашку, та, не разбившись, покатилась по полу, чай разлился, а Поль, воспользовавшись суматохой, успел скрыться под столом.
– Мамочка, это же просто мышка.
– Нееет, Капочка, это мыыышь, я боюсь. Всё, за стол теперь точно не сяду, пока папа не придет и с мышью не разберется. Пошли гулять.
Вечером папа поставил в углу мышеловку, и тут Капе стало ясно, почему этот способ такой опасный.
– Это хорошо, что мышеловка, мог и отравы насыпать, – вздохнул Поль. Люди, они такие…
– Не бойся, я с ним поговорю. Он просто не знает, что мыши хорошие.
– Ну, ладно. Только про наше королевство ни слова. И про меня. Никогда. Это наша тайна.
– Обещаю, – подмигнула мышонку Капа.
На следующий день Капа выбирала для Поля одежду от кукол Барби, когда он, наконец, появился. Капа спросила:
– Поль, а где ты живешь?
– Пошли, я тебе покажу. Все равно бабушка занята.
Капа снова оглянулась, за дверью по-прежнему слышался безмятежный бабушкин голос:
– И еще два-три листочка мяты и все перемешать. Два-три, я говорю… И сахара одну ложку. Чайную…
– Пошли, – согласилась Капа.
Девочка открыла дверь, и они с мышонком оказались на пороге. Капа жила на пятом этаже. Рядом было еще две двери. За одной слышалось гудение пылесоса, а за второй скреблась собака. День был солнечным, и в косых солнечных лучах лениво кувыркалась пыль. Свет ложился на противоположную стену, к которой была приварена синяя железная лестница.
Мышонок мигом взлетел до самой середины.
– Пошли.
– Э, нет, папа не разрешает, это пожарная лестница.
– Да ладно тебе, никто не увидит, и вообще твой папа не король, не страшно. Поругается и перестанет, – Поль уже добрался до самого верха.
Капа еще немножко подумала и полезла за ним.
Дверца на чердак открылась на удивление легко. Все вокруг было залито предзакатным солнцем и откуда-то слышалось воркование голубей. Как же тут чудесно! Окно на крышу было открыто, и весенний ветер сыпал цветочными лепестками. На чердаке было полно коробок, старой мебели, каких-то рулонов, но никакого мышиного королевства не было и в помине.
– Ты все выдумал! Никакого королевства нет!
– А вот и неправда! Загляни сюда!
Капа приподняла край коробки. Там и правда была дверь в королевство. Девочка легла на пол и стала смотреть, что же там такое происходит. И действительно: было на что посмотреть и чему удивиться.
Где-то глубоко в перегородках пола кипела жизнь. Там стояли картонные дома, ездили игрушечные машины, работали фабрики и заводы, маршировали целые мышиные полки, а посередине королевства мыши играли в футбол лесным орехом. Капа смотрела долго-долго, пока у нее не заболели глаза.
– У тебя такое прекрасное королевство. Просто живи и радуйся.
– Да, оно и вправду замечательное. Но мне почему-то иногда кажется, что я в нем совсем-совсем один, – мышонок обнял Капу за палец и замолчал.
Капа взяла Поля на ладошку и села вместе с ним на подоконник чердачного окна. В небе постепенно разливалась синева, весенний воздух становился холоднее, а на небе и в окнах домов загорались огни. Люди возвращались с работы, варили ужин, смотрели телевизор, смеялись, кто-то, наверное, плакал. Полю и Капе было немного грустно от этой весны, этого неба, но и почему-то светло, ведь в этом мире они были уже не одни.
– Ты знаешь, почему я к тебе пришел?
– Почему, – спросила Капа?
– Потому что мне здесь страшно скучно. Все эти солдатские смотры, перепись запасов, техника… Какое-то оно все бездушное, просто, как сказал великий немышиный поэт «жизни мышья беготня», а мне тоже хочется с кем-нибудь просто поиграть, хочется жить и радоваться тому что приходит новое утро, что нас не съела кошка, что идет дождь… А короли не радуются. Они ответственные. Наверное, и папа раньше радовался, но сейчас забыл, как это. Мне иногда кажется, что он тоже не всегда хочет быть королем.
– Тогда зачем он король.
– Понимаешь, у меня такое длинное-длинное имя. А все почему? Потому что век мыши такой короткий. Какие-нибудь три года, и все. Если кошка не съест. И мне приходится учить все двенадцать колен дедов и прадедов. А это всего тридцать человеческих лет, даже не тридцать шесть. А если мышь в своей жизни сделает что-то особое, например, поможет другим, то она не умрет насовсем. Она станет зубной феей. Но феями станут только избранные. Мышей ведь миллионы. Для всех работы нет. И поэтому я должен стать королем. Это верное средство. Тем более я – старший.
Тут внизу пискнула сигнализация машины, и Капа заторопилась. Это приехал папа. Нужно было бежать.
Но папа оказался быстрее. Когда Капа нашаривала ногой очередную ступеньку лестницы, она почувствовала, как сильные папины руки схватили ее и потащили вниз…
Дома папа был мрачный, ходил кругами и думал. Мама молча думала на диване. А бабушка была растеряннее всех, потому что это именно она проворонила Капу, которая без спроса зачем-то ушла на чердак.
– Все, решено, – сказал папа. – Бабушка уже не справляется, ребенок сам лазит по чердакам, разговаривает с вымышленными существами и, как мне кажется, режет бабушкины нитки и портит телефоны. А это все значит, что ей пора общаться с людьми. Завтра же мы отправляемся в детский сад.
Капа растерянно молчала. Она даже не знала, хочет ли она снова туда или нет.
– А как же всякая зараза? – робко спросила бабушка.
– Лучше зараза, чем если ребенок упадет с чердака, – отрезал папа.
– Но ее же там затолкают, – сказала мама.
– Посмотри на нее: если до лестницы достала, то уже точно не затолкают.
Капа все еще не знала, чью позицию ей выбрать: папину или бабушкину и мамину. Теперь ей не было скучно и дома, хотя…Поль же занят. Он должен стать королем.
Тут она почувствовала, что Поль сидит в кармане и тянет ее за палец.
– Знаешь, я поговорил с папой. По-моему, моему младшему брату куда больше хочется стать королем. А я…я пойду в садик с тобой. У тебя очень удобный карман.
– Но там меня будут дразнить из-за имени.
– А ты им скажи, что имя у тебя самое королевское, прямо как у принца Аполлинария. Куда им там до тебя, этим Ваням и Саням.
– А если воспитательница будет ругаться.
– Так у тебя же с собой мыыышь. А воспитательницы, поверь, мышей не очень-то жалуют.
– Спасибо, – тихо сказала Капа и прижала Поля к сердцу. – Но ведь ты тогда не станешь особенным.
– По-моему, я не умею быть королем. И ты знаешь, насколько мне это неинтересно. А так я посмотрю с тобой мир. И может, кто знает…– Поль замолчал.
С тех пор они стали неразлучны. Ехать утром в автобусе в садик больше не было скучно. Зимой они рисовали пальцами на замороженном стекле, весной собирали по дороге красные тополиные сережки и играли, как будто варят из них суп. А летом…Летом всегда столько всего. И мороженое, которое весело есть только вдвоем, и одуванчики…Если собрать целый букет и сдуть, то в небо улетит целое огромное облако. А осенью так здорово плавать по лужам в деревянном кораблике, а иногда немного помечтать у окна под стук дождевых капель.
Так прошел год, а за ним – еще один, и еще. И приближался сентябрь. А это значило, что Капе пора было идти в первый класс. По этому случаю Поль надел свадебный пиджак Капиного Кэна и повязал маленькую черную бабочку. Казалось, что это он собирается в школу, такой элегантный и красивый. Он забрался Капе на макушку, чтобы поправить бант. Такого огромного банта он в жизни не видел. Потом он проверил букет: нет ли там какой букашки, не завяли ли лепесточки. Но букет был безупречен. И Капа была безупречна: новые лакированные туфли, черно-белая школьная форма и рюкзак, конечно, с мышонком.
Поль смахнул скупую мышиную слезу:
– Мышка ты моя, как ты быстро выросла.
Капа улыбнулась.
– Ты знаешь, школа еще интереснее детского сада. Учителя мышей боятся больше, чем воспитательницы.
– Тут ты права, – сказал Поль, – Пошли. На линейку опоздаем.
С деревьев летели осенние листья, и им под стать летели листки с бабушкиного календаря. Приближалась зима. Капа с Полем учились писать, читали вместе книги, если шоколадные сырки на переменах, и казалось, что все хорошо. Но с Полем что-то происходило. Глаза у него стали какие-то грустные, пропал блеск. Он уже не мог так быстро взлетать до Капиной макушки, как раньше. Конечно, она выросла. Но было здесь что-то другое. Что-то, чего никто не хочет понимать и принимать. Поль перестал есть их любимые шоколадные сырки, часто подолгу дремал в Капином кармане, и день за днем становился все легче и легче.
– Послушай, – сказал Поль Капе однажды утром. – Мне пора в дорогу. И я не смогу взять тебя с собой. Это очень далеко.
Капины глаза стали большими-большими. Где-то на дне задрожала слеза.
– Ты уходишь к дедушке, да?
Поль обнял ее за палец:
– Не совсем. Пока не могу тебе объяснить. Думаю, мы еще увидимся. Ты главное береги себя и не забывай, что первый молочный зуб нужно положить под подушку. А теперь доброй ночи.
Он свернулся калачиком у Капиной щеки на подушке и еще долго слышал ее приглушенные всхлипывания. Она уснула, когда почти рассвело. Тогда Поль встал, надел на Капин пальчик маленькое колечко почти что из золота и почти с всамделишными бриллиантами, которое он нашел в парке и берег для особого случая, тихонько слез с кровати и пошел наверх в свое королевство.
Капа целыми днями ходила сама не своя. Родители не могли понять, что же произошло, почему она такая мрачная и почему совсем не думает о новогодних подарках.
На Новый год она написала Деду Морозу письмо со своим самым заветным желанием и все ждала, ждала. Утром первого января она для вида порадовалась подаркам, но Дед Мороз, наверное, совсем забыл о ее письме.
Родители сели завтракать и позвали Капу. Она сначала не хотела идти, потому что некому было оставлять самые вкусные кусочки и прятать в карман. Но Капа понимала, что в Новый год не стоит расстраивать родителей. Чтобы не грустить, она начала с торта. Ведь на праздник все можно.
Может, в торте попался какой-то орешек, а может, просто пришло время. Но Капин первый молочный зуб остался в прямо в куске торта. Капа зажала зуб в кулак и весь день носила его в ладошке. Перед сном она положила его под подушку и все ждала, что же будет. Она сама не заметила, как заснула. И тут она почувствовала как кто-то бежит по ее спине, дергает за локон и кричит. О да, кричит таким знакомым голосом.
– Ээй, соня, вставай, фея пришла, феяяя!
Капу будто подбросило на кровати. Это не сон! Перед ней снова стоял Поль.
– Поль! Это ты! Ты вернулся!
– Ну, конечно я, глупенькая. Смотри! Смотри скорее, что я умею!
Капа смотрела во все глаза. И правда, это был Поль, но какой! Его глаза снова стали ярко-голубыми, и в них вернулся тот чертячий огонек, который она заметила, когда они только познакомились. Шерстка больше не была седая, как в последние дни, она стала снежно-белой. И теперь он был совсем невесомым, наверное, поэтому он так долго не ел. За спиной у Поля трепетали крошечные крылышки, а на макушке…Снова была корона, но теперь белая, из зуба с четырьмя огромными кривыми корнями. Похоже, это был зуб мудрости.
– Капа! Я всю жизнь мечтал! Смотри, как я летаю, – с этими словами он сделал мертвую петлю в воздухе, потом облетел вокруг лампы, а потом стал грести в воздухе лапками, как будто плывет.
– Я летучая мышь, я Бэтмен, я фея, я зубная фея! Спасибо тебе!
– За что? – удивилась Капа.
– Не всем мышкам дано вернуться в этот мир феей. Им или нужно сделать что-то особенное, или их просто должны очень сильно любить! Давай свой зуб. Это будет мой первый. И береги остальные! Я буду приходить за каждым.
Капа взяла мышонка на руки, и они закружились в волшебном новогоднем танце.
Под утро Поль засобирался.
– Мне пора. Извини, теперь я не смогу ходить с тобой в школу. У меня серьезная работа. Еще столько дел, столько зубов… Оооо, ты даже не представляешь! Ведь папины и мамины зубы тоже забирать мне. Береги зубы и жди. И да, вот тебе шоколадка.
– Спасибо! Я буду ждать! Очень-очень! – Капа взяла шоколадку и снова легла в кровать.
– До встречи! – улыбнулся Поль и показал свои острые белые зубы.
– До встречи!
Утром Капа сразу вспомнила о своем сне. Заглянула под подушку. Зуба там не было. Но шоколадка была на месте. Странная шоколадка. Ни в одном магазине она такой не видела. На ней была нарисована мышка с крылышками и в короне из зуба, с большими голубыми глазами.
Капа подбежала к зеркалу и стала проверять все зубы один за другим. Да, вроде вон тот сбоку качается. Это хорошо. Значит, Поль скоро вернется, нужно только немного подождать.
26.О ёжиках и грибах. О ёжиках и грибах.
Слепокурова Мария
Было это еще в те времена, когда всё живое обладало магическими свойствами. Непроходимые леса закрывали своими могучими ветвями небо, не давая солнечным лучам подпитывать растения. Ледяные дожди заливали почву, превращая плодородную землю в непролазные болота, кишащие гигантскими насекомыми и прочими диковинными тварями.
Кто и что могло выжить в таких условиях?
Безусловно, ежи и грибы. Но не какие-нибудь обычные ёжики и, скажем, опята. Нет. Ёжики в то время были во много раз больше и выносливей нынешних, вот только, к сожалению, не могли они долго жить. Так уж было заведено в этом мире. Грибы же обладали уникальными способностями - регенерацией и исцелением, но при этом не умели самостоятельно передвигаться, вот и приходилось им столетиями стоять на своей ножке в чёрном лесу.
Случилось однажды ежу наткнуться на гриб, доселе не виданный им. И, потолковав, нашли они чудесное решение своих проблем.
Ёж поведал своему клану об этой встрече, а тот самый гриб связался со своими родственниками по корневой системе.
С этих пор между ежами и грибами начал существовать договор: ёжики на своих иглах возили грибы по всему свету, а те делились с ними целебной пыльцой.
Но магические силы недолго оставались на земле, большая их часть попросту исчезла.Ежи постепенно превратились в обычных неразговорчивых ёжиков, а грибы сумели сохранить лишь малую часть своих прежних сил. Но даже сегодня можно встретить ёжика, который по старой памяти везёт на своих иголках гриб.
27. Путешествие в джунгли.Путешествие в джунгли.
Придумано и написано Мирой Айс. Одиннадцать лет.
В лесу жили три друга: кролик, выдрик и енотик. Жили они там припеваючи. У кролика было много еды, большая и красивая нора с маленьким входом, чтобы лиса не вошла в его королевские "палаты".У выдрика было целое озеро рыбы и много драгоценностей. У енотика было много интересных штучек, которые он продавал за большое количество еды. Короче, они были маленькими королями леса.
Но сколько им можно так жить?! Им стало скучно лежать в своих кроватках и обходить сотый раз ихние богатства. Встретились под большим кустом, и стали это обсуждать.
-Ну правда, мне так надоело охотиться на простую рыбу, мне бы хищную, как и я! - заявил выдрик.
-А я хочу найти самую большую морковку в мире! А то тут такие маленькие! Вот я хочу такую морковку, чтобы она была 5 метров в высоту! И толщину тоже, - сказал кроля.
-Да? Пф, да разве такие существуют? - фыркнул енот, - вот я думаю о реальном. Как я найду целый дворец, наполненный разными драгоценными вазами, камнями... ну и всем таким. А то в моих припасах ничего драгоценного нет.
Задумались зверьки. Незнают они, где такие вещи достать.
-Кажется знаю! - воскликнул выдрик, - в джунглях!
-В джунглях? - удивились кролик и енотик, - это где?
-Ууу... это конечно далеко, но того стоит, - начал выдрик, -джунгли в 100 миль от нашего леса! Нам придётся перейти через степь, реку, человеческую деревню... и только тогда, мы сможем добраться до джунглей.
Призадумались зверята. Идти или не идти? Думали, думали, и пошли. Собрали вещи, припасы, и пошли в джунгли.
Первым препятствием была степь. Насколько знал выдрёнок, там небыло ничего опастного, но не тут-то было. Когда друзья вышли в это зелёное поле раздался соколиный крик. Сокол заметил белую шубку кроли и помчался на него. Но кроль был не лёгкой добычей. Когда сокол был уже близко, кролик метнулся вперёд и пробежал под соколом. Сокол не успел затормозить и впечатался в землю. Пока он валялся кверху лапками, зверюшки уже были на другой стороне степи. ( Мега-скорость Х] )
Перед нашими друзьями расплосталась река. Она бурлила и крутилась, хлыстала каменные берега так, что они стали похожи на худощавых пантер, которых совсем перестали кормить в цирке.
-И как мы переплывём эту реку? - задумался енот, - плот не подойдёт.
-А если перейти в обход? - спросил кролик.
-Не, не, не... так дело не пойдёт!
-Ой, смотрите! Я вижу камни! Мы можем перейти по ним на другой берег! - закричал выдрик.
И в правду, из-за бурлящих вод виднелись камни. Зверьки шли по скользким камням, так плавно и медленно, как кошки. Вдруг выдрёнок подскользнулся и упал в воду. Он барахтался в воде и отчаянно боролся со стихией. Выдрик увидел большую волну рядом с собой и взобрался на неё. Волна хотела сбросить выдру с себя, но у неё это не получалось, и волне пришлось доставить выдрика на берег.
Друзья встретились и пошли к деревне. Она была большая-прибольшая! Зверёныши покрались по стеночке к джунглям. Но вдруг енотик увидел вазу, из которой виднелся огонь.
-Ваза с огненным цветко-о-ом... - прошептал енотик и пошёл к этой вазе. Он взял её лапками, но случайно подскознулся и ваза упала на грунт, где разбилась вдребезги. Люди услышали енота и погнались за ним. Енот заметил нору, которая куда-то вела, и побежал по ней в джунгли.
В итоге все три друга стали жить в джунглях.
28. Дракон-смотритель.Дракон-смотритель.
Феля
Есть где-то на краю нашей реальности Волшебный лес. Там обитают необычные и добрые звери, каждый занят своим делом.
Как-то жил на краю Волшебного леса Синий дракон.
Дракон был одним из смотрителей леса. Он дружил с болотными огоньками, которые находили и приводили дракона к заплутавшим в лесу существам.
Однажды, дракон вышел в вечерние сумерки, он решил поискать разные травы для чая. Только он вышел из дома, к нему подлетел маленький желтоватый болотный огонечек. Огонёк рассказал дракону, что в лесу они обнаружили непонятное существо, похожих на которых они прежде не видали. Дракон внимательно выслушал огонька, удивился рассказу. Потому что он знал всех волшебных существ, которые жили в этом мире. И дракон решил пойти за огоньком, чтобы посмотреть на дивного зверька.
Огонёк полетел над лесной тропкой, показывая дракону дорогу. Совсем скоро они вышли на небольшую прогалину. Огонёк покрутился вокруг старого дерева и исчез. Дракон осторожно подобрался к дереву и обнаружил у самого основания дерева непонятного зверька. Зверек был немного испуган и не понимал где находится. У зверя были большие красивые жёлтые глаза, маленький клюв, много-много перьев, два крыла и маленькие когтистые лапки. Дракон взял зверька за крыло и повёл к своему дому, пить вечерний чай с душистыми травами. Зверек не знал и не мог рассказать, как он оказался у дерева. Он был очень милый и пушистый. И дракон предложил ему новое имя, Сова. Новое имя было такое приятное, округлое, как сам зверек, и он с радостью согласился. Сова остался жить у дракона, потому что его дом был сделан внутри большого старого пня, над которым они вместе достроили второй этаж для Совы. Со временем сова и дракон стали хорошими друзьями. Они оба любили летать на закате и пить ароматные чаи.
@темы: конкурс2